PhilosofFine

Таким образом, единственная возможность непротиворечивой интерпретации шестовского Бога (согласующаяся, кроме того, с идеями ранних работ Шестова) заключается в полагании тождества Бога и человека. Человек, открывающий в себе "царство Абсурда" и выдерживающий испытание отчаянием и безнадежностью, сам оказывается силой, выбирающей из океана возможностей те, которые будут реализованы: для Бога все возможно, и это значит, что все возможно для человека, отбросившего искус знания и способного жить в непосредственности, в "непотаенности" "царства Абсурда", составляющего суть и основу нашей жизни. Разум человека своим негативным воздействием превратил Абсурд в Необходимость и Этику - именно поэтому человек, прорываясь к основам жизни, к океану возможностей, может выбрать иной путь, может изменить все то, что было превращено в однозначное и определенное Необходимостью и Этикой. Только в этом случае шестовская вера может быть понята как воля, как способность сделать абсурдную возможность действительностью; и тогда становится понятным, почему вера Иова помогла ему вернуть стада и сыновей, а вера Авраама спасла жизнь его сыну.

Хотя такое понимание Бога является наиболее естественным и имеет явные подтверждения в работах Шестова, его невозможно считать главным; в этом случае происходит определенное "уравнивание" Бога и человека, что абсолютно неприемлемо для Шестова. В поздних работах Шестова мы обнаруживаем и совершенно другое отношение к Богу, которое, в конечном счете, оказывается доминирующим. Бог понимается как сила, стоящая над человеком и Абсурдом, помимо размышлений и упований человека "перебирающая" возможности, содержащиеся в "царстве Абсурда". Это представление приводит к радикальным противоречиям в размышлениях Шестова, на которые он не обращает внимания только в силу совершенного пренебрежения последовательностью и логичностью изложения. В первую очередь, здесь с новой силой встают уже упоминавшиеся вопросы. Если Бог бесконечно выше человека и "царства Абсурда", охватывающего человека, то непонятно, почему вера делает все возможности реальными для человека; в этом случае вера дает понимание того, что все возможно для Бога, но какую возможность выберет Бог, человек не может предопределить ни в малейшей степени. Бог в равной степени может отвести руку Авраама и остаться безучастным к тому, что Авраам убьет сына, а потом не вернуть ему жизнь. Очевидно, что такая "вера", вера в такого Бога, способна принести человеку только отчаяние, и ведет она не к обретению знания об Абсурде и упованию на новые возможности, придающие жизни смысл, а к полному безволию и отречению от жизни в силу невозможности никаким образом осмыслить ее абсурдность.

В этом случае оказывается невозможно обосновать не только какие-то надежды и упования человека, но и его самого как что-то существенное и осмысленное. Утверждая, что "для Бога все возможно", Шестов понимает этот тезис в самом радикальном смысле, лаконичное разъяснение которого дал Н.Бердяев: " .отравленный Сократ может быть воскрешен, в это верят христиане, Кьеркегору может быть возвращена невеста, Ницше может быть излечен от ужасной болезни. Л. Шестов совсем не это хочет сказать. Бог может сделать так, чтобы Сократ не был отравлен, Кьеркегор не лишился невесты, Ницше не заболел ужасной болезнью. Возможна абсолютная победа над той необходимостью, которое разумное познание налагает на прошлое". Бог не просто в настоящем исправляет то, что было разрушено в судьбе человека в прошлом, он изменяет само прошлое. Получается, что, когда Шестов интерпретирует истории Иова и Авраама, он идет дальше самой Библии. В Библии сказано, что Бог вернул Иову его стада и сыновей, но Шестов в своем уповании на божественное всемогущество утверждает, что Иову было "даровано" другое прошлое, в котором не было никаких утрат. Для того чтобы подчеркнуть именно этот аспект божественного всемогущества, Шестов постоянно вспоминает Петра Дамиани с его утверждением о том, что для Бога возможно даже "бывшее сделать никогда не бывшим".