PhilosofFine

В своих первых работах, пытаясь понять соотношение мира необходимости и зла и божественного мира свободы, Бердяев непосредственно следует за Соловьевым. Как и Соловьев, он утверждает, что возникновение несовершенного мира есть результат неправильной реализации божественной свободы. Однако у Соловьева смысл этого тезиса был достаточно ясным, поскольку Абсолют рассматривался как органическое единство "метафизических существ", которые, "злоупотребляя" своей свободой, вызывали деградацию бытия к состоянию "падшего" мира. У Бердяев столь же ясная рациональная конструкция отсутствует. Его понимание истинного бытия, духа, Бога не предполагает в них какой-либо структуры, наличия каких-либо самостоятельных и рядоположенных элементов, действием которых можно было бы объяснить возникновение мира; он категорически отвергает такую модель для объяснения соотношения личностей (подробнее об этом пойдет речь в последнем параграфе). В результате акт "отпадения" мира, или, точнее, акт метафизического (вневременного) возникновения мира из истинного бытия и абсолютной свободы, превращается в чистый символ, в миф, не поддающийся никакой рационализации. Впрочем, это согласуется с утверждением Бердяева, что рациональное познание действует только в "падшем" мире и абсолютно неприменимо к миру духа и свободы, по отношению к которому возможно лишь символическое и мифологическое познание.

Как и Шестов (см. раздел 9.2), Бердяев для описания акта "отпадения" мира использует миф о грехопадении первого человека. Состояние единства с Богом, райское, невинное состояние - это символ первичного бытия (первобытия, первожизни), тождественного духу, той необъективируемой реальности, о которой как об Истине и Абсолюте пишет Бердяев. Важнейшим "признаком" духа является свобода; ее действие и приводит к тому, что "райское" состояние преобразуется в состояние, где господствует противоположность "падшего", неистинного бытия "внешнего" мира и истинного бытия человеческой личности, сохраняющей в своих глубинах дух и его свободу.

У Шестова источником грехопадения является желание познания, вкушение яблок с "древа познания". Свобода и познание здесь радикально противостоят друг другу. Человеческий разум, человеческое знание, по Шестову, - это главное зло нашей жизни; отказавшись от него в абсурдном движении веры, человек вернется к Богу и вернет себе свободу. Человек в своем конкретном, эмпирическом состоянии оказывается полностью лишенным свободы и способности к творческому деянию; свободен только Бог, и его свобода для нас и нашего разума предстает непостижимым абсурдом. Бердяев, в противоположность этому, считает, что грехопадение не уничтожает свободу, а представляет собой акт раскрытия смысла свободы; "падение" мира и человека должно было произойти в целях, необходимых самой свободе. Бердяев различает два слагаемых акта "отпадения" мира. Один - это само разделение реальности, то есть возникновение из первобытия нашего "падшего" мира с характерным для него противоборством добра и зла. Второй - это возникновение из того же исходного до-мирного ("райского") состояния (первобытия) человеческого сознания, человеческого разума, необходимого для ориентации в "падшем" мире, для различения добра и зла. Чтобы подчеркнуть различие указанных двух слагаемых акта "отпадения", Бердяев вводит представление о двух составляющих самой свободы, присущей первобытию, то есть человеку; он фиксирует их в понятиях первой и второй свободы.