PhilosofFine

"Примирение" Белинского с действительностью было непродолжительным. "Проклинаю мое гнусное стремление к примирению с гнусною действительностью!"- писал он в октябре 1840 г.

В конце 1839 г. по приглашению А. А. Краевского Белинский переехал в Петербург, где стал сотрудником "Отечественных записок": заведовал отделом критики и библиографии в журнале и, по существу, определял его направление. В 1846 г. он перешел в "Современник". В петербургский период жизни Белинский был знаком со многими выдающимися писателями, деятелями литературы и культуры, особенно близкими ему людьми стали А. И. Герцен, Н. П. Огарев, П. В. Анненков, Н. А. Некрасов, И. С. Тургенев и др.

В начале 40-х гг. Белинский подверг критике консервативные идеалы Гегеля, "восстав" против гегелевского "всеобщего" как принципа, который в конечном счете оправдывал существование несправедливых общественных порядков. " .Я ненавижу общее, как надувателя и палача бедной человеческой личности", - заявлял критик.

Но Белинский не безусловно отбросил философские идеи Гегеля. Говоря о роли Канта, Фихте, Шеллинга и Гегеля в становлении новейшей философии, Белинский особенно высоко ценил "строгий и глубокий метод" гегелевской философии. "Гегель, - писал он, - сделал из философии науку, и величайшая заслуга этого величайшего мыслителя нового мира состоит в его методе спекулятивного мышления, до того верном и крепком, что только на его же основании и можно опровергнуть те из результатов его философии, которые теперь недоступны или неверны ."

В 40-х гг. в философии Белинского на первый план выступает идея отрицания. Критик признавал, что, находясь под влиянием Гегеля, он не смог использовать как следует эту верную в своих основаниях идею:" . должно было бы развить и идею отрицания, как исторического права, не менее первого священного, и без которого история человечества превратилась бы в стоячее и вонючее болото ."

Плеханов в статье "Белинский и разумная действительность" (1897) справедливо писал, что развить идею отрицания для мыслителя значило признать права идеала, который в пылу увлечения Гегелем был принесен им в жертву действительности. Но этот идеал не мог быть абстрактным идеалом; так как историческое отрицание действительности есть результат ее собственного развития, то правомерным может быть признан только такой идеал, который опирается на это развитие. Перед Белинским встала задача связать идеал с действительностью посредством "идеи развития", которая дала бы его идеалу прочное основание и превратила его из абстрактного в конкретный.

В этот период решение коренных социальных вопросов Белинский связывал с идеей социализма. "Итак, - писал он, - я теперь в новой крайности, - это идея социализма, которая стала для меня идеею идей, бытием бытия, вопросом вопросов, альфою и омегою веры и знания . Она (для меня) поглотила и историю, и религию, и философию".

В отличие от Сен-Симона, Фурье и других социалистов-утопистов Запада, отрицавших необходимость социальной революции, Белинский пропагандировал радикальный путь перехода к новому обществу. Он был убежден, что социализм "утвердится на земле не сладенькими и восторженными фразами идеальной и прекраснодушной Жиронды, а террористами - обоюдоострым мечом слова и дела Робеспьеров и Сен-Жюстов". Нравственное и физическое совершенствование человека, считал критик, "сделается чрез социальность", "но смешно и думать, что это может сделаться само собою, временем, без насильственных переворотов, без крови". Эта позиция Белинского была органически связана с эволюцией его мировоззрения в сторону материализма.