PhilosofFine

Личная жизнь человека проходит через несколько ступеней самоосмысления и самоотчета, от разрозненных, случайных актов такого вида — до ступени универсального самоосмысления и самоотчета, до осознания идеи автономии, идеи принятия волевого решения — решения придать всей своей личной жизни форму синтетического единства жизни в универсальной ответственности перед самим собой и, коррелятивно, придать самому себе форму истинного, свободного, автономного Я, которое старается осуществить врожденный ему разум, стремление оставаться верным самому себе, сохранять свое тождество с собой как разумным Я [Vernunft-Ich]; но все это в неразрывной корреляции между отдельными личностями и общностями, в силу их непосредственной и опосредованной внутренней связанности — имеющей место и в согласии, и в спорах — во всех их интересах и в необходимости вести разум отдельной личности ко все более совершенному осуществлению только как личностный разум общности, и наоборот.

Универсально и аподиктически обоснованная и обосновывающая наука, как я уже говорил, с необходимостью возникает теперь как наивысшая функция человечества, а именно должна способствовать его развитию в направлении личной и, в рамках всего человечества, всеобъемлющей автономии — такова идея, составляющая движущую жизненную силу на высшей ступени человечества.

Таким образом, философия есть не что иное, как рационализм, рационализм абсолютный, но этот рационализм различается в самом себе на различных ступенях движения интенции и ее наполнения, это ratio в постоянном движении прояснения самого себя, начиная с первого философского прорыва в истории человечества, врожденный разум которого до той поры еще целиком находился в скрытом состоянии, окруженный ночной темнотой.

Начальная стадия греческой философии характеризуется образом утренней зари, первым прояснением, наступившим благодаря первой познавательной концепции «сущего» как универсума, как мира сущего, и последовавшему вскоре (в субъективной направленности взгляда) коррелятивному раскрытию давно известного человека в качестве субъекта мира, но в качестве такого субъекта человек оказывается включен в человечество и в своем разуме соотносится со всей совокупностью бытия и с самим собой. Для поверхностной исторической учености, когда она обращает свой взгляд на сущих в мире людей и на философии как теоретические образования (системы положений), история философии есть лишь одна культурная форма среди других, и в поблекшем поверхностном движении своего становления (которое она — lucus a non lucendo — называет развитием) это протекающий в мире, в его пространство-временности каузальный процесс.

Но если посмотреть изнутри, то это окажется борьбой объединенных духовной общностью, живших когда-то и все еще живущих поколений философов, носителей этого духовного развития, в постоянном стремлении «пробудившегося» разума пробиться к самому себе, к пониманию самого себя, к конкретно понимающему самого себя — а именно в качестве сущего мира, мира, сущего во всей своей универсальной истине,— разуму. Философия, наука во всех своих формах рациональна, это тавтология. Но во всех своих форма она находится на пути к более высокой рациональности, ее рациональность такова, что, вновь и вновь открывая для себя свою недостаточность и относительность, она вновь и вновь стремится завоевать истинную и полную рациональность. Но наконец она обнаруживает, что такая рациональность есть лежащая в бесконечном идея, которая фактически с необходимостью должна встретиться на пути; а также, что здесь существует некая конечная форма, которая одновременно является начальной формой новой бесконечности и относительности; но все это в двояком смысле слова «открытие», которым характеризуются две эпохи: эпоха начала и эпоха продолжения.