Подобные одновременно богословские и богоборческие суждения ввергают в сомнение многих достоевсковедов и заставляют нас очень взвешенно подходить к оценке "символа веры" писателя. Вл. Соловьев, например, затруднялся говорить о том, какие "логические определения" принимали "богословские притязания" писателя, если вообще можно говорить о таковых. Обер-прокурор синода, К. П. Победоносцев, высоко оценивший роман "Братья Карамазовы" и особенно "Легенду о Великом инквизиторе", был озадачен тем, что монолог инквизитора остался без ответа и что Достоевский не дает опровержения атеистической позиции Ивана Карамазова, изложившего "Легенду": "Мало что я читал столь сильное. Только я ждал - откуда будет отпор, возражение и разъяснение, - но еще не дождался". Ответом атеисту стала, как известно, следующая глава романа, названная "Русский инок", где раскрывается образ старца Зосимы. Достоевский не дает изложения научного или философского опровержения бытия Бога и, равным образом, не выдвигает специальную богословскую защиту. Однако это не означает, что у него отсутствует теодицея; ее специфика заключается в том, что она имеет не теоретический, а художественный и нравственный характер.
Глубокое и всестороннее изложение сущности христианских воззрений Достоевского, понимания им идеи Бога дал Н. О. Лосский в своей книге "Достоевский и его христианское миропонимание" (1953). Лосский показал вслед за Вл. Соловьевым, что теодицея Достоевского не является сугубо философской или богословской, ибо он не стремился к метафизической законченности и полноте решения этой проблемы. Однако теодицея у Достоевского содержит ряд принципиально новых подходов.
Так, атеист Иван Карамазов в действительности не защищает никакую разновидность доктринального атеизма, наподобие атеизма Белинского или Бакунина. Он как человек образованный "интересуется Богом" и даже по-своему принимает Бога как порядок, смысл жизни, ее гармонию. Не принимает Иван мир Божий, создание Бога. Он объясняет Алеше: "Я не Бога не принимаю, пойми ты это, я мира, им созданного, мира-то Божьего не принимаю и не могу согласиться принять". Главным аргументом здесь выступает тяжелая масса несправедливости, давящая на человека, постоянные страдания, особенно страдания безвинных детей. Здесь перед Достоевским во весь рост встает проблема причин мирового зла, загадка его постоянного присутствия, тогда как верующий человек понимает своим умом мир как творение всеблагого и совершенного Бога.
Достоевский не приемлет трактовки мирового зла как безликой, безымянной и неизвестно откуда взявшейся силы. У зла каждый раз есть свой конкретный виновник, носитель и союзник. Таким образом, не существует какого-либо объективного и непреодолимого "закона появления зла"; зло, далее, не есть ни причина, ни условие появления своей противоположности - добра. Иными словами, для существования добра мировое зло не является необходимостью.
Но и доказательство самостоятельной ценности добра не вселяет оптимизма в сознание человека. Поскольку добро дается слишком дорогой ценой, то Иван Карамазов заранее "возвращает билет" на достижение гармонии - билет, стоимость которого, т. е. неизбежные, неисчислимые и неотомщенные страдания, слишком велика.
Остается лишь вера в абсолютное добро, недостижимое в этом мире, но достижимое в Царстве Божьем. Вера в добро сопрягается у Достоевского с верой в другие идеалы и ценности, также имеющие абсолютное значение, - это красота и любовь.
В словах князя Мышкина "красота спасет мир" речь идет именно об абсолютно-положительном, идеальном значении красоты, обитающем лишь в Царстве Божьем. В жизни же красота выступает, по определению Дмитрия Карамазова, как "страшная и ужасная вещь", когда, стремясь к красоте, человек "начинает с идеала Мадонны и кончает идеалом содомским". Поэтому красота в жизни есть не только страшная, но и таинственная сила: "Тут дьявол с Богом борется, а поле битвы - сердца людей". По мнению Е. Н. Трубецкого, представления Достоевского о красоте как идеале были развиты в концепции "свободной теургии" Вл. Соловьева (красота как "преображение материи"), нацеленной, в свою очередь, на грядущее достижение идеального состояния человечества через эстетическое преображение жизни.
Смотрите также
Философия народничества
Поскольку народничество представляет собой в первую очередь общественное движение,
то возникают вопросы, есть ли у него свои философы, насколько правомерны понятия
"народническая философия&qu ...
Демократия и свобода личности в современном государстве
Мы – источник веселья – и скорби рудник,
Мы - вместилище скверны – и чистый родник.
Человек – словно в зеркале мир, - многолик,
Он ничтожен – и он же безмерно велик.
Омар Хайям
...
Философско-правовая мысль
В XIX в. в России феодализм и соответствующий ему абсолютизм, выработав в течение
столетий свой потенциал, начинают испытывать глубокий кризис в области экономики,
политики, идеологии. Все это при ...