PhilosofFine

Таким образом, философия понималась им прежде всего как метафизика, вместе с тем он видел в ней и особого рода "метанауку". В этой связи она представлялась ему наукой универсальной в том смысле, что она рассматривает бытие, как и познание, в их "общих и первоначальных основаниях" и является "объединяющей связью всех наук", показывающей "каждой свое место в целом организме науки" и служащей "нитью, связывающей каждое специальное исследование с общим строем научного знания данного времени". Фильр-бокс керамический алюминиево силикатная керамическая.

Алексей Иванович Введенский (1861- 1913) был выпускником академии и преемником Кудрявцева-Платонова на кафедре метафизики и логики. В 1891 г. он изучал философию в университетах Германии и Франции. Считая себя учеником Голубинского и Кудрявцева-Платонова, он много усилий посвятил пропаганде их философского творчества. Общей целью своих философских и богословских воззрений он считал стремление к формулировке и пропаганде "живого христианско-теистического миросозерцания". Верность теистическим воззрениям своих учителей распространялась и на его историко-философские симпатии. Особенностью Введенского как историка философии был его интерес к понятию причинности, что нашло отражение в работе "Закон причинности и реальность внешнего мира" (1901).

Представляет интерес анализ Введенским проблемы взаимоотношения времени и вечности. Чистая мысль, по его мнению, не нуждается во времени, так как она почти одновременно видит "оба конца идеи". Время является последовательным раздроблением бытия, оно относительно, отрицательно и исчезает в абсолютном бытии. Бог вне времени, так как он мыслит одновременно всякую мысль; природа же во времени, поскольку она только слово, дискурсивное развертывание мысли, содержащейся в бесконечной мысли. Введенский сравнивал мир с призмой, раздающей для нас ослепительно яркие лучи света, исходящего из области вневременно-идеального, идеально-совершенного и гармонически-прекрасного космоса. Поэтому и мир и мировой процесс составляют историю человечества, измеряющуюся не годами и столетиями, но степенью приближения к высшим конечным целям. Формула объективного времени в изложении Введенского выглядит следующим образом: "время есть перспективно-символическая форма, в которой мы размещаем события и факты мировой истории, то растягивая, то сжимая их, соответственно их отношению к конечным целям истории". Таким образом, с точки зрения философа, время есть не что иное, как своеобразная форма мирового исторического процесса, раскрывающего в конечном счете как вечность, символ усилий, употребляемых человечеством для того, чтобы войти своим знанием, волею и чувством в область вечного.

Последним профессором академии и последним редактором академического журнала "Богословский вестник" был Михаил Михайлович Тареев (1867-1934). В духовно-академической среде Тареев заслужил репутацию "крайне левого". Его критики ставили ему в упрек отказ от святоотческого предания и других традиций русского православного богословия в угоду "самому разнузданному протестантизму". Свое философское призвание Тареев характеризовал следующим образом: "Мы должны найти такую формулу, которая ничего не урезывала бы в христианстве, которая брала бы христианскую религию не в ее исторической условности, а в ее чисто евангельской абсолютности и которая ничего не урезывала бы в нашей культуре, но принимала бы всю природную и общественно-историческую жизнь во всей полноте и свободе ее естественных законов".

В основе философских воззрений Тареева лежало дуалистическое представление о двух сферах жизни - духовной и природной. Наиболее полное воплощение эти сферы обрели в человеке, который трагически переживал свою сопричастность двоякому бытию. Философская антропология Тареева была обращена к личности исключительно христианина, а не просто человека вообще. Исходной точкой ее было утверждение, что духовная жизнь реальна только в христианстве. Культура в своем историческом бытии понималась Тареевым как сфера плоти, сфера "естества", совершенно "иноприродная" духу. Теория христианского познания строилась мыслителем из противопоставления "естества" и духовной жизни. При этом он отличал знание от ведения. Знание соотносилось им с наукой, оперировавшей понятием "объективность" в природе, а ведение - с освященным сознанием непосредственным переживанием действительности и характеризовалось большей частью как магическое, интуитивное знание. "Христианское ведение есть опытное обладание истиной, переживание божественной действительности . К духовной истине нет пути, кроме диалектического". Исходя из подобного умонастроения, Тареев пришел к выводу о том, что христианская философия не является логической системой и не воздвигается усилиями чистого разума. Она есть мудрость, разум жизни, широкий комплекс понятий, охватывающих жизненный опыт.