PhilosofFine

С возрастом радикализм Татищева заметно сгладился, что нашло отражение в "Духовной" - социально-философском произведении, которое было написано как обращение к сыну. Словно бы вспоминая свою молодость, Татищев писал: " .человек во младости и благополучии мало о законе божий и спасении души своея прилежит, но водим паче помыслами плотскими . Егда же человек приближится к старости или скорби, болезни, беды, напасти и другие горести усмирят плоть его, тогда освобождается дух от порабощения, очистится ум его и примет власть над волею, тогда познает неистовство и пороки юности своея и начнет прилежать о приобретении истинного добра, еже познать волю творца своего и прилежать о знании закона божия .". И в дальнейшем мысль Татищева балансировала между выдержанным в духе размытой терпимости "Разговором" и едва ли не ортодоксальной "Духовной". Даже в экономических трудах, например в "Рассуждении о беглых", он обращался к аргументам, почерпнутым из Священного Писания.

Татищев хорошо знал научную и философскую литературу, использовал в своих трудах сочинения Х. Вольфа, Г. Гроция и П. Бейля, ссылался на произведения Н. Макиавелли, Т. Гоббса, Дж. Локка и др., хотя и считал их небезопасными для общественного спокойствия.

Будучи одним из видных членов "ученой дружины", Татищев вместе с Феофаном Прокоповичем и Кантемиром выступал против традиционной "московской" идеологии и делал все возможное, чтобы не допустить реставрации старых порядков. При всем том он расходился, например, с Феофаном Прокоповичем в понимании сущности и приложимости естественного права, которое выводил из естественных потребностей человека, считая, что от природы каждый индивид стремится к спокойствию и благополучию. Являясь сторонником сильной государственной власти, он тем не менее не ставил знак равенства между ней и абсолютизмом, что отличало социально-политические построения того же Прокоповича.

Государство Татищев понимал как продукт общественного договора; оно должно было стоять на страже общественной пользы и народного блага. Он не считал абсолютную монархию универсальной формой власти, но связывал ее выбор с рядом факторов: географическим положением страны, численностью населения, распространением просвещения в различных слоях общества. Демократия, по его мнению, целесообразна для городов-государств и маленьких республик; аристократическое правление - для небольших государств, чье географическое положение, например остров, исключает внезапное нападение неприятелей; монархия - для обширных континентальных империй. Отличие политической мысли Татищева от многих его современников заключалось в том, что он видел в распространении просвещения средство изменения государственного строя: самодержавная монархия в его представлении непременно должна была эволюционировать в сторону монархии конституционной и представительной.

Начиная с 30-х гг. Татищев вдумчиво изучает проблемы крепостного права, исследует его влияние на производительные силы страны. Сохраняя твердое убеждение в преимуществах наемного труда, он выявляет его исторические истоки и приходит к выводу, что "до царя Федора крестьяне были вольные и жили за кем хотели". Полученные знания Татищев постарался применить на практике: в экономических записках 40-х гг. он указывал на то, что помещики не должны забывать о своих обязанностях перед крестьянами, призывал дать им большую экономическую свободу, в частности советовал заменить барщину оброком. После установления режима Бирона мыслитель, оставаясь сторонником реформ, подчеркивал нецелесообразность немедленной отмены крепостного права, полагая, что такое действие повлечет за собой рискованные социальные потрясения.

Сословное деление общества оправдывалось Татищевым, как разделение обязанностей и труда, не противоречащее естественному праву. Реалии Российской империи, с присущей ей известной социальной мобильностью, служили оправданием стремлений Татищева распространить грамотность среди служилых сословий русского общества. Вместе с тем он не одобрял попытки купечества влиться в ряды дворянства. Проявляя интерес к процессу производства материальных благ и их последующего перераспределения, Татищев высоко оценивал и купечество, и непосредственных производителей, считая их создателями национального богатства, однако он опасался усиления финансового капитала, имевшего тенденцию превращаться в капитал паразитический.