PhilosofFine

Описание Абсолюта-всеединства Соловьев считает главной задачей философии. Для того чтобы подчеркнуть новизну и плодотворность своего подхода к этой проблеме, он уделяет особое внимание критике тех представлений, которые были приняты в европейской философии вплоть до середины XIX в., это составляет содержание двух его больших трудов "Кризис западной философии" и "Критика отвлеченных начал". Главный порок указанных представлении Соловьев видит в том, что в них Абсолют предстает как "отвлеченное начало", то есть как "абстракция", получающаяся в результате расчленения целостного бытия, целостной жизни на отдельные качества и затем через субстанциализацию одного из этих качеств. На самом деле Абсолютом может быть только целостное бытие, целостная жизнь. Главное здесь - понять, что такое бытие и жизнь в их истинной сущности и с помощью какой способности мы можем постичь их.

Критика западной философской традиции во всех крупных сочинениях Соловьева основана на одном и том же рассуждении, исходным пунктом которого является мысль о том, что целью истинной философии, порывающей с традициями чисто теоретического философствования, господствовавшего в европейской истории на протяжении последних веков, должно быть определение конечного смысла человеческой жизни и человеческой деятельности. Решить эту задачу философия сможет только после того, как установит истину о существующей реальности: " .чтобы должным образом осуществить благо, необходимо знать истину; для того, чтобы делать, что должно, надо знать, что есть". В этом элементарном рассуждении заключен незыблемый и совершенно бесспорный, по мнению Соловьева, критерий истины. "Мы разумеем под истиной вообще то, - пишет он, - что есть, и, следовательно, истинным знанием называем знание того, что есть".

Из этого очевидного тезиса вытекает естественный вопрос: каким образом мы можем констатировать, что нечто есть, что вообще означают слова "нечто есть". Ведь любое нечто "есть" каким-то способом, раз мы о нем говорим. Обладает какой-то реальностью любой вымысел, любая фантазия, любая ложь. Но как тогда возможно отличение истины от лжи, как вообще возможно ввести понятие лжи или понятие того, что не есть! Именно вокруг этого вопроса концентрируются искания европейской философии. Критически разбирая многочисленные попытки решить указанную проблему, Соловьев приходит к выводу, что все они сводятся к двум вариантам, которые воплощены в эмпиризме и рационализме (идеализме). И в том, и в другом случае речь идет о том, чтобы найти надежный критерий различения того, что подлинно есть.

В эмпиризме в качестве такого критерия выбираются ощущения, чувственный опыт: существует то, что постоянно воспроизводится в виде чувственных данных в нашем опыте. Однако принятие данного тезиса далеко не устраняет всех трудностей. Любая галлюцинация или оптическая иллюзия обладает столь же ясной и непосредственной чувственной наличностью, как и восприятие реальных предметов. Детально рассматривая подходы, с помощью которых эмпиризм пытается различить "истинные" и "ложные" чувственные восприятия, Соловьев приходит к выводу, что окончательной и наиболее последовательной формой эмпиризма является позитивизм, постулирующий полную относительность различия восприятий реальных предметов и иллюзий. Последовательный эмпиризм вынужден признать, что все чувственные данные есть только то, что они есть, - только чувственные данные, наличные в сознании и не существующие "в себе", независимо от сознания. Но и само сознание в этом случае должно рассматриваться как предмет чувственного восприятия, как объект внешнего чувства, а все мыслительные способности человека должны пониматься как функции мозга, которые как физические явления вновь редуцируются к совокупности ощущений. У нас не остается ничего, кроме совокупности ощущений и отношений между ними.

На первый взгляд, этот результат носит чисто отрицательный характер, так как он означает, что нам вообще не дано прикоснуться к искомому подлинному бытию. Однако, согласно Соловьеву, здесь заключена и очень важная положительная идея. Отвергая наивное гипостазирование восприятий в форме "субстанции" или "материи", последовательный позитивизм доказывает, что знание, основанное только на чувственном опыте, является всецело относительным и ограничивается констатацией непосредственных восприятий в их данности здесь и теперь. Но поскольку мы в нашем познании никогда не довольствуемся таким относительным знанием и предполагаем, что возможны и другие, более основательные его формы, связанные с абсолютными объектами, естественный вывод, вытекающий из этой концепции (который сами позитивисты, конечно, не делают), заключается в том, что такое более основательное знание может быть получено из другого источника - в непосредственном внутреннем опыте человека, носящем нечувственный, а точнее, сверхчувственный характер.