PhilosofFine

Тем не менее, конструируя, по сути, новое "отвлеченное начало" в виде Абсолюта-всеединства, Соловьев чаще всего по-прежнему мыслит его только в рамках упомянутой выше аналогии с конкретной человеческой личностью. Это в значительной степени сглаживает непоследовательность в понимании исходного принципа, но в то же время вносит явную противоречивость в его систему. Анализируя построенный абстрактным образом Абсолют-всеединство, Соловьев фактически просто вкладывает в представление о нем все те аспекты, которые он почерпнул из интуитивного акта восприятия подлинного конкретного Абсолюта - человеческой личности. Он сам признает это, когда пишет: "Общее понятие абсолютного первоначала, как оно утверждается нашим отвлеченным мышлением, имеет характер отрицательный, то есть в нем собственно показывается, что оно не есть, а не что оно есть. Положительное же содержание этого начала, его центральная идея, дается только умственному созерцанию или интуиции". По существу, все определения, которые Соловьев придает Абсолюту как бы в результате дедуктивных выводов, на самом деле - всего лишь внешний покров для интуитивного знания, не допускающего такой абстрактно-рациональной интерпретации. Эту черту учения Соловьева особенно подчеркивал Е. Трубецкой: "По содержанию своему учение Соловьева об Абсолюте заключает в себе чрезвычайно много положительного и ценного; но эти положительные элементы добыты не путем чистой априорной дедукции, а путем включения в понятие абсолютного эмпирических данных. Ценность этого учения заключается главным образом в богатстве интуитивного знания, которое оно в себе содержит". Интересно, что под упомянутыми здесь "эмпирическими данными" Трубецкой имеет в виду как раз интуитивно схваченные характеристики человеческой личности, то есть его утверждение совпадает с высказанным выше: большинство определений, приписываемых Абсолюту в философии Соловьева, получены в результате некоего отвлеченного обобщения того содержания, которое можно найти в интуитивном акте постижения всей полноты содержания своей личности.

Внутреннее противоречие в понимании Соловьевым Абсолюта и постоянные колебания между двумя подходами к его определению в конце концов выражаются в странном полагании двух Абсолютов: " .рядом с абсолютно-сущим, как таким, то есть которое actu есть всеединство, мы должны допустить другое существо, которое так же абсолютно, но вместе с тем не тождественно с абсолютным, как таким . если первое есть всеединое, то второе становится всеединым, если первое вечно обладает всеединым, то второе прогрессивно им овладевает и постольку соединяется с первым". Вводя столь странным образом "становящееся абсолютное", Соловьев в дальнейшем интересуется только этим вторым Абсолютным и описывает его "становление". Здесь проявляется его подлинная философская проницательность, поскольку именно в этой форме он описывает настоящий Абсолют, который и был целью его исканий и который открыла ему его философская интуиция. На фоне становящегося "второго" Абсолюта "первый" Абсолют оказывается полностью подобным многочисленным "отвлеченным началам" классической философии.

Несомненная преемственность между рассмотренной ранее идеей "внутреннего опыта" и введением "второго Абсолюта" доказывается тем, что второй Абсолют, содержащий, как и первый, всё существующее, но в потенциальности, Соловьев полагает тождественным конкретной человеческой личности. В результате оказывается, что все многообразие реального мира имеет своим конкретным основанием не первый Абсолют, а человека как второй Абсолют. Вспомнив, что для Соловьева отдельный человек есть лишь "абстракция" от целостной общности человечества, выражаемой понятиями души мира и Софии, мы поймем, почему он часто отождествляет второй Абсолют с Софией. В результате получается, что метафизической основой реального мира является человеческая личность (понимаемая диалектически - как составляющая души мира). Как нетрудно видеть из рассуждений Соловьева, у первого Абсолюта в этом случае остается только одна функция: он оказывается идеалом, идеальной целью для деятельности личности, для становления второго Абсолюта.

Почему же Соловьев не мог удовлетвориться одним Абсолютом-личностью и настаивает на реальном существовании еще одного Абсолюта ("первого")? Представление о сверхчеловеческом всеединстве обосновывает стремление человека к преображению себя самого, общества и всего мира. Без создания такого идеала человек просто не смог бы существовать. Однако признать сверхчеловеческий Абсолют-всеединство только за идеал означало бы отказаться от уверенности в достижимости этого идеала. Человек может создать идеал для своей деятельности, но если этот идеал не имеет основания в бытии, он окажется неспособным воплотиться в реальность. Именно такое основание для убеждения в неизбежной достижимости идеала и пытается создать Соловьев, когда он утверждает, что Абсолют-всеединство - это не просто идеал, а онтологически реальное начало мира и человека.