PhilosofFine

По нашему мнению, отмеченная тенденция «маргинализации явлений» уже выступает достаточным основанием для того, чтобы отвергнуть возможность применения инструменталистской схемы для интерпретации фундаментальной научной теории и мотивации научного исследования в области фундаментального естествознания в целом. Напомним, что инструментализм рассматривает объекты исследования научных теорий исключительно как вспомогательные конструкции, структурирующие наблюдаемые явления, данное допущение не может выглядеть убедительным при анализе физики элементарных частиц [Головко, 2005 б. С. 85]. Напротив, конструктивный эмпиризм представляется более обещающим, так как не исключает возможности выдвижения онтологических требований относительно реальности, скрывающейся за наблюдаемыми явлениями, и, что более важно для целей нашего анализа, наблюдаемая «маргинализация явлений» не является препятствием для выдвижения его эпистемологических требований. Можно ли в качестве мотивации построения новых теорий в области фундаментальных исследований рассматривать эмпирическую адекватность?

На наш взгляд, отмеченные выше изменения, произошедшие в физике (и не только в ней) за последние полвека, свидетельствуют о том, что традиционный показатель эмпирического успеха науки - успешная теория должна делать эмпирически проверяемые предсказания - уже не является релевантным отражением успешности науки в области фундаментальных исследований. Разумеется, речь идет не о том, чтобы изгнать из науки «горячо любимый» многими ее «эмпирический дух», а о том, что в рамках формальной модели, в основе которой лежит гипотетико-дедуктивная модель У. Уэвелла, объяснение успешности науки в современном фундаментальном естествознании не может опираться на показатели ее практического успеха.

Конструктивный эмпирицизм и эмпирическая адекватность

Конструктивный эмпирицизм вполне закономерно рассматривает в качестве индикатора успешности науки эмпирическую адекватность. Рассматривая принятие реалистами истины в качестве цели науки, Б. ван Фраассен подчеркивает, что единственный аргумент в пользу истины, который может предложить реализм, - это вывод к лучшему объяснению:

Если мы следуем тому типу вывода, который используется в реальной науке, то мы должны признать иррациональность нашего непринятия истинности научных теорий, которые уже приняты [Fraassen van, 1980. Р. 19].

Неоднозначность принятия вывода к лучшему объяснению в качестве обосновывающей посылки является основанием для выдвижения собственного требования:

мы всегда хотим верить, что та теория, которая лучше объясняет свидетельства, является эмпирически адекватной, что все наблюдаемые явления таковы, какими они представляются нам этой теорией [Там же. Р. 21].

По мнению Б. ван Фраассена, именно ненормативный (методологический в узком смысле) характер эмпирической адекватности и отражает преимущества эмпирицизма перед реализмом. Эмпирицизм утверждает, что основанием для принятия научных утверждений является эмпирическая адекватность, мы действительно можем проверить их наблюдением и экспериментом, все остальное нужно рассматривать с определенным скептицизмом: говоря о прогрессе научного знания, у нас нет оснований рассуждать о чем-либо, кроме практического успеха науки. Реализм, в свою очередь, утверждает, что основанием для принятия научных утверждений является представление об истине, так как когнитивный прогресс в науке олицетворяет собой достижение истины.

На взгляд Б. ван Фраассена, именно в этом заключается коренное различие реализма и конструктивного эмпирицизма: последний полностью свободен от так называемой проблемы пессимистической метаиндукции -принятие фаллибилизма и недоопределенности теории эмпирическими данными полностью отрицает возможность построения даже правдоподобной теории [Laudan, 1981; Головко, 2005б]. Б. ван Фраассен сознательно уклоняется от выдвижения нормативных (аксиологических) требований, связанных с эмпирической адекватностью; ему представляется более целесообразным выбрать менее амбициозную (чем истина) точку зрения, к тому же связанную с оценкой практического успеха науки. На наш взгляд, именно приведенное выше сравнение эмпирицизма и реализма демонстрирует невозможность выдвижения конструктивным эмпири-цизмом каких-либо аксиологических требований относительно мотивации научных исследований.