PhilosofFine

Супраморализм для Федорова - это "живое христианство", высший взлет не только нравственности, но и религиозности, исполнение заветов Евангелия. Правда, мыслитель весьма вольно, со своими акцентами и толкованиями обращается с библейскими текстами, переосмысливая их в соответствии со своим "общим делом".

Почти все приводимые слова Христа объясняются Федоровым весьма специфически. Заповедь "возлюби ближнего своего" (живого) немыслима без более важной: возлюби предков своих (умерших). Завещание апостолам: "Итак идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа" осмысливается как требование соответствия Троице, "требование всеединства", т. е. свободного, любовного союза человечества, не позволяющего никакой силе, в том числе слепой силе природы, "исхитить даже единого из среды нас". Троица - излюбленный символ Федорова. Вера в бессмертную и любовную Троицу - это, по Федорову, "основа мышления и действия" людей при реализации воскрешения и бессмертия. Бог-Отец требует от людей знания и управления природой; Бог-Сын призывает их признать и познавать себя как сынов умерших отцов и братьев всех живущих; Бог-Святой Дух призывает прежде всего "дочерей человеческих" не к супружескому и материнскому, а к дочернему, к познанию в себе "дочери всех умерших родителей".

Православие, в понимании Федорова, - это "центр" христианства, "полнота смысла христианства", потому что оно есть "печалование . о протестантской розни и католическом иге", о любой розни и иге, а также оно "приглашает" к "общему делу", особенно в литургии, где совершается таинство причащения, и Пасхе.

Однако православие у Федорова приобретает особый, языческий оттенок - оно оказывается "культом предков", неотделимых от связи с Троицей и неслиянных с нею. Истинная же религия - это будущий "всемирный культ всех отцов", в основе которого лежит Троица. Федоров отвергает "мертвые" религии, объединяя их в два вида - "идололатрию" (поклонение идолам, т. е. внешним религиозным обрядам) и "идеолатрию" (поклонение идеям, например, в гуманизме, социализме и т. д.). Он проектирует такую реформацию православия, чтобы оно, соединившись с другими вероучениями, стало вполне "истинной" и "единой" религией человечества. Причем этому должны предшествовать примирение верующих с неверующими, ученых с неучеными, а также синтез науки, искусства и религии. Органом объединения церквей мыслитель называет "вселенский собор", сочетающий в себе "священный синод" и "всенаучный конгресс". Он также пишет о создании музея-храма, включающего в себя храм Софии (Премудрости) как соединения всех музеев и церкви, и храм Афины как соединения всех знаний и искусств. В Москве предлагалось соорудить музей-храм Троицы, реализующий идею синтеза священнодействующего знания и "деловой" религии. И основой всех этих утопических проектов конечно же должно было стать "общее дело" воскрешения умерших и бессмертия живущих.

В своей идее сближения христианского и естественного, религии, науки и искусства Федоров, оставаясь в главном неповторимым, соприкасался с идеями богоискателей конца XIX - первой половины XX в. - Д. С. Мережковского, Н. А. Бердяева и др.

Важной чертой учения Федорова является антропоцентризм, поскольку в центре оказывается человек - умерший и живой, воскрешаемый и воскрешающий. Он пытается пересмотреть основы идеального и материального бытия человека, переосмыслить само наименование человеческого существа. Изначальное, наполненное смыслом и чувством имя человека, считает он, - это "сын человеческий" (т. е. сын умерших отцов), а не пустое и неопределенное - "человек". Каждому должно осознать себя "потомком, т. е. сыном всех умерших отцов, а не бродягою, не помнящим родства". Кроме того, человек - это "смертный" (с чем он не может и не должен соглашаться), "сознание природы", "деятель" и "небожитель" (с космической точки зрения). Каждый "сын человеческий" велик и необходим, потому что должен стать в союзе со всеми "воскресителем" всех умерших отцов и победителем смерти. Этим решаются, согласно Федорову, проблема свободы человека, его возвращения к Богу, смысла жизни и все другие, мучающие людей проблемы, включая социальные.