PhilosofFine

Аркадий Климентьевич Тимирязев (1880 - 1955) - сын К. А. Тимирязева, после Октябрьской революции - организатор и руководитель кафедры истории физики в Московском университете, работал в Коммунистической академии. Чтобы эффективно бороться с идеализмом, считал он, нужно стоять на почве диалектического материализма, но одновременно быть во всеоружии современного естествознания. С помощью материалистической философии необходимо, по Тимирязеву, вытеснить из науки "качественников"-виталистов, "мистическую жизненную силу", а для этого следует применять в изучении живого организма физико-химические методы. Ошибки деборинцев он усматривал в том, что они не извлекали диалектические законы из природы, а предписывали их ей. Между науками, полагал он, с одной стороны, имеется связь и непрерывность, что делает возможным переход одной науки в другую (химии в физику атомов, биологии в химию белков и т. д.), с другой - различие, разрыв. Как физик Тимирязев предложил решение проблемы взаимосвязи движения и равновесия (покоя), истолковав равновесие как особый случай движения, дав тем самым сторонникам теории равновесия аргументы против критиков, отвергавших идею равновесия на том основании, что материю нельзя мыслить без движения.

Иван Иванович Скворцов-Степанов (1870 - 1928) - нарком финансов в первом советском правительстве; в 1925 - 1927 гг. - ответственный редактор газеты "Известия", с 1927 г. - заместитель ответственного редактора "Правды", в 1926 г. - директор института Ленина. Переводчик "Капитала" К. Маркса. Его основные философские сочинения: "Исторический материализм и современное естествознание" (М., 1925); "Диалектический материализм и деборинская школа" (1928). Для марксистов, считал Скворцов-Степанов, не существует "самостоятельной области философствования", отдельной и обособленной от науки, со своими особыми, "специфическими методами исследования". Материалистическая философия для них - это "последние и наиболее общие выводы современной науки", которые она делает частью своего собственного миропонимания и миросозерцания. Скворцов-Степанов был убежден, что естествознание (и история) уже настолько впитало в себя диалектику, что весь "философский хлам", за исключением чистого учения о мышлении, стал излишним и растворился в положительной науке. В природе, полагал он, есть сферы, где действуют только законы механики, но есть сферы, где они оттесняются на другой план "высшими законами", однако между живой и неживой природой нет абсолютной грани. В гегельянизированной философской концепции Деборина и его школы он усматривал угрозу априоризма. Общие диалектические положения в своей величайшей абстрактности всегда верны и потому пригодны для того, чтобы "словесным способом замазывать" проблемы действительного познания мира. Сам он настаивал на признании непосредственной связи познания с практикой, с экспериментом, промышленностью и сельским хозяйством. В острой полемике Скворцов-Степанов не избежал вульгарностей и политических ярлыков, намеков на "правую опасность" в деборинской школе, считая, что последняя, интерпретируя философию как абстрактную науку, ничего не может "дать" практике.

Владимир Николаевич Сарабьянов (1886 - 1952) - участник социал-демократического движения, в 1922 - 1930 гг. работал в "Правде". Его основные философские сочинения: "Исторический материализм" (1922); "Введение в диалектический материализм" (1925); "В защиту философии марксизма" (1929) и др. В понимании предмета философии в ее соотношении с мировоззрением и наукой он близок к А. К. Тимирязеву и Скворцову-Степанову. Материализм есть мировоззрение, но это не представление о мире вообще как о бесконечном целом, а монистическая картина мира во всем его разнообразии, во всей сложности и схожести вещей и процессов, картина, заполненная конкретным содержанием; метод же - это мировоззрение в действии.

В теории познания Сарабьянов взял за исходный пункт иероглифизм Плеханова, или, как говорят современные гносеологи, концепцию знакового характера знания, но соединил ее с теорией отражения, считая, что современный материализм согласен с тем и другим, но обе точки зрения ограничивает. Сарабьянов разделял взгляд Плеханова на субъективный характер как ощущения, так и знания в целом, но критиковал его за то, что тот придавал самостоятельное значение формальной логике. Он выступал против канонизирования деборинцами Спинозы и Гегеля, критиковал тезис Деборина о спинозовской субстанции как материи, призывая подвергнуть метод Гегеля "самой серьезной критике", чтобы не подменять, как делали деборинцы, материалистическую диалектику идеалистической, спекулятивной гегелевской. В 30-х гг. Сарабьянов "разоружился" и резко критиковал "механицизм".