PhilosofFine

Это неустранимое бытие "я", которое всегда "при нас" и от которого мы никогда не можем уйти к "ничто", Козлов называет субстанциальным бытием, субстанцией "я". Развивая эту идею, он утверждает, что вся подлинная реальность есть совокупность таких субстанций, обладающих различными деятельностями, которые, в свою очередь, связаны с разнообразными возможными содержаниями. Называя соответствующую онтологическую конструкцию панпсихизмом, Козлов признает, что она является прямым продолжением и развитием философских идей Лейбница.

Интересно сравнить подход Козлова к определению истинно-сущего с соответствующим подходом к определению подлинного Абсолюта в философии Вл. Соловьева. Очевидно, что логика идей Козлова чрезвычайно близка к той, которая привела Соловьева к идее "внутреннего опыта" в его ранней работе "Кризис западной философии" и которую он в конце жизни пытался развить в статьях из цикла "Теоретическая философия" (см. раздел 6.3). Оба философа пытаются найти путь к истинно-сущему через феноменологический анализ сознания, понимая под сознанием не нечто самостоятельное, изолированное, существующее в каком-то объемлющем его "мире", но ту абсолютно универсальную "среду", где реализуют себя все возможные смыслы всех возможных форм бытия. Тем не менее между подходами Соловьева и Козлова можно найти существенное различие в двух моментах. Первый связан с тем, что Соловьев отказывается применять к истинно-сущему, к Абсолюту понятие бытия и принципиально разводит бытие и сущее. Это необходимо ему, в частности, для того, чтобы противопоставить рациональное познание мира, мирового бытия и мистическое (интуитивное) постижение Абсолюта-сущего. Однако и Козлов, хотя он и выделяет три смысла бытия и три способа его опознания, вовсе не утверждает, что они тождественны познанию бытия, в традиционном рационалистическом смысле. Он принципиально разводит два типа сознания: первичное и сложное, понимая под первым рассмотренное выше непосредственное, интуитивное, данное помимо всяких наших познавательных усилий, опознание бытия, а под вторым - сложный процесс комбинации и усложнения исходных данных первичного сознания, то есть процесс познания в собственном (рационалистическом) смысле. В этом аспекте концепцию Козлова необходимо признать более точной, чем концепцию Соловьева. Козлов достигает необходимого различения между интуитивным (непосредственным) схватыванием бытия (в трех его "типах") и его конструктивным (рациональным) познанием без искусственного разделения бытия и сущего. Последующее развитие философии (как русской, так и западной) шло как раз по пути универсализации понятия бытия, по пути непосредственного "выведения" форм бытия из феноменологического анализа сознания, в духе того подхода, который использует Козлов. Так строится, например, "фундаментальная онтология" М. Хайдеггера, основанная на постулате "онтология есть феноменология человеческого бытия"; этот подход к построению онтологии можно обнаружить также в работах С.Франка (см. раздел 13.4).

Но в другом моменте своей философской концепции Козлов явно проигрывает Соловьеву. Это связано с тем выводом, который он полагает важнейшим результатом своих рассуждений о бытии, - с обозначением "я" как субстанции. Использование этого понятия не позволяет во всей последовательности провести феноменологический подход к определению смысла бытия, здесь Козлов возвращается к рационалистической традиции с ее "отвлеченными началами", получаемыми в результате абстрактных процедур мышления. Все его последующие построения, касающиеся "взаимодействия" субстанций, ничем не отличаются от тех многочисленных рационалистических концепций, которые критиковал в своих работах Соловьев.