PhilosofFine

Поэтому мы, думаю, с удивлением видим, что при чистом развитии идеи дескриптивной психологии, которая стремится дать выражение сосбственному существу душ, с необходимостью совершается переход от феноменоло-го-психологического эпохе и редукции к трансцендентальному; и мы видим, что мы здесь не сделали и не могли сделать ничего другого, кроме как в основных чертах повторить те рассмотрения, которые нам ранее пришлось провести при совершенно ином интересе — когда мы интересовались не психологией как позитивной наукой, аунивер-сальной и, далее, трансцендентальной философией.

Но при этом воспроизводится ведь и необходимость корректировки, которая должна быть проведена в отношении этого ближайшего способа осуществления эпохе и редукции. Стремясь к объективной научности также и в психологии, мы рассматриваем людей точно так же, как и прочие вещи в мире, также и для них объективность означает выключение всего только субъективного, а стало быть, и нас самих как функционирующей субъективности, хотя именно благодаря ее функционированию вообще возникает бытийный смысл «мир». Как психолог, я, стало быть, допускаю, что даже в таких размышлениях, уже направленных на интенциональное конструирование мира, я благодаря особому опыту вчувствования имею других как вот-сущие действительности и знаю себя просто как находящегося в общности с ними. Но если я осуществляю эпохе в отношении себя и моего сознания мира, то тем самым и другие люди — как и мир вообще — подлежат эпохе, т. е. суть для меня только интенциональные феномены. Таким образом, радикальная и совершенная редукция приводит к абсолютно единственному ego чистого психолога, остающегося в силу этого сначала в полном одиночестве, который, как это ego, больше не имеет для себя значимости как человек и не считается чем-то реально сущим в мире, а есть чистый субъект своей — благодаря радикальной редукции — универсальной и чистой интенциональности со всеми ее интенциональными импликациями. Это аподиктическое ego, аподиктически сущее в своих интенциональностях, которые аподиктически заключены и могут быть обнаружены в нем самом. И если в них (и притом сообразно их сущности) можно показать также и бытие [Mitsein] других субъектов, как имплицированных других ego, и тем самым доказать изначальное различение Я и Другого, то одна из главных задач чистой интенциональной психологии состоит в том, чтобы, продолжая редуцировать мировую значимость, сделать понятной ту субъективную и чистую функцию, благодаря которой мир существует как «мир для всех нас» из меня, из ego, существует как мир для всех, с тем или иным своим содержанием. Пустая всеобщность эпохе еще ничего не объясняет, а только отворяет ту дверь, за которой может быть открыт новый мир чистой субъективности. Его действительное открытие есть дело конкретной, в высшей степени трудной и кропотливой работы.

Теперь нужно еще раз подчеркнуть главный результат. Проведенные нами рассмотрения показали, что эпохе не было достигнуто не только при отдельной редукции в рамках отдельных душ, но оно не было достигнуто и в виде отдельной редукции, простирающейся от одной души к другой. Все души образуют одно-единственное, систематически развертываемое в феноменологии единство интенцио-нальности при взаимной импликации жизненных потоков отдельных субъектов; то, что в наивной позитивности или объективности представляется внеположенным, при взгляде изнутри оказывается интенционально проникающим друг в друга.