PhilosofFine

Среди основных вопросов философско-методологического анализа сложившейся ситуации можно выделить несколько. Во-первых, вопрос о том, способны ли мы обеспечить обоснованность истинности наших вер в адекватность научного знания в условиях, когда традиционный вариант эмпирического обоснования научного знания, связывающий как верификацию, так и фальсификацию научной теории с процедурой прямой эмпирической проверки, претерпевает изменения. Во-вторых, вопрос о поиске нетривиальных следствий предлагаемых формализаций теоретических объектов и их анализ с целью фальсификации последних, представление удовлетворительных стандартов, обосновывающих истинность теоретических выводов. Традиционно связь между теорией и эмпирическими данными в ходе развития теории ведет к детализации (доопределению) информации об исследуемом теоретическом объекте. В условиях недостаточности эмпирических данных возникает ситуация, когда мы вынуждены использовать интерпретацию экспериментальных данных с позиции альтернативной теории, описывающей тот же теоретический объект. Такую интерпретацию теоретического объекта мы можем назвать косвенным подтверждением одной из альтернативных теорий (гипотез) [Головко, 2002]. Ситуация может осложняться тем, что между проверяемой теорией и той теорией, эмпирические данные которой мы принимаем, возможно еще несколько существенных допущений теоретического характера (последовательность теорий). Например, кварковая гипотеза -теория строения бозонов - стандартная модель или стандартная модель - X E8 гетеротическая теория струн - М-теория. В данной работе мы предполагаем разрешить проблему индивидуации теории в области фундаментальных исследований, фиксируя определенную интерпретацию теоретического термина, которая является отражением косвенного подтверждения выбранной альтернативы.

Другой традиционный противник реализма - инструментализм - утверждает, что научная теория в целом есть экономичное описание эмпирически данной действительности (например, дескриптивизм утверждает, что теория является лишь описанием эмпирического мира), которая полностью лишена возможности приписывания истинных значений своим утверждениям (собственно инструментализм рассматривает теорию состоящей из вспомогательных терминов и терминов наблюдения, которые в совокупности представляют собой лишь систематизацию эмпирически данного мира) [Nagel, 1961]. История философии сохранила для нас, по-видимому, одно из первых столкновений инструментализма и реализма. Аристотель четко аргументировал Евдоксу, что его модель небесных движений ошибочна, руководствуясь исключительно, как мы бы сейчас сказали, соображениями научного реализма. Модель Евдокса не имела для Аристотеля механического смысла, которым должно было бы обладать действительное движение небесных тел, по причине определенных методологических недостатков в разработке. Эти методологические недостатки, по мнению Аристотеля, могли бы быть элиминированы, если бы Евдокс или Калипп пользовались следующим (реалистским по сути) методологическим требованием:

целью всякого движения должно быть одно из движущихся по небу божественных тел [Аристотель, 1976. XXII. 8. 1074a].

Таким образом, на наш взгляд, платформа инструментализма также не может быть признана адекватной для целей нашего исследования ввиду несостоятельности ее метафизических требований.