PhilosofFine

В отличие от метафизического реализма эпистемологический реализм более сдержан. Утверждение, что мы можем обладать знанием о том, какова реальность «на самом деле», а не только о том, «какой она нам кажется», не требует того, чтобы мы знали все о реальности. Основанием для дифференциации различных точек зрения внутри самого эпистемологического реализма как раз является обсуждение вопроса, что может быть познано и как. Мы можем с уверенностью говорить, что дискуссия о реализме значительно больше внимания уделяет обсуждению частностей и тонкостей аргументации, чем реальности как таковой. Например, ряд исследователей уверяют нас: не задавайтесь вопросом, существует ли объективная реальность, задайтесь вопросом, существуют ли объективные свойства наблюдаемых вещей: https://voronezhturbo.ru центр ремонта турбин в воронеже.

Один из возможных способов разговора о реальности - это употребление понятия «реальность» как имя прилагательное, а не существительное. Задайтесь вопросом, является ли цвет предмета реальным, в том смысле, что он существует независимо от наблюдателя. Но избегайте вопросов относительно реальности в целом или Реальности. Философы обладают экстравагантной способностью превращения прилагательных в существительные, говоря о красноте яблок, например, как если бы она существовала независимо от них [Kosso, 1998. С. 24].

На наш взгляд, этот подход только ввел бы нас в заблуждение, особенно если мы говорим о пределах объективности физического знания. Однако в контексте всего вышесказанного относительно нагруженности наблюдений и трудностей эпистемологического реализма мы все же постараемся уделить некоторое внимание проблеме объективности свойств предметов физического наблюдения.

Аргументы в пользу реализма

В рамках данной главы мы лишь «набросали» основные проблемы реализма как самостоятельного философского направления, в общих чертах затронули проблему интерпретации теорий и наблюдений, а также их взаимосвязи. Поскольку наши философские предпочтения должны предшествовать анализу самого физического знания, они имеют характер предположений о том, как следует приступать к анализу. По аналогии с научной теорией это гипотезы, которые будут тестироваться и улучшаться, а возможно, будут отвергнуты в свете «эмпирических данных».

Большинство аргументов в пользу реализма фокусируются на вопросе о том, имеются ли достаточно веские основания для принятия того, что научные теории являются истинными. Напомним, что принятие реализма с необходимостью заставляет принять нас тот или иной вид корреспон-дентной теории истинности, т. е. истины как соответствия (см, например, [Niiniluoto, 2002]). Для философа это означает, что, возможно, достаточно обоснованным является лишь наше убеждение в том, что научные теории о реальности можно проверить только с помощью наблюдения, а более теоретические требования относительно «ненаблюдаемых сущностей» необходимо воспринимать с изрядной долей скептицизма. Почему мы должны (или не должны) принимать утверждения относительно «ненаблюдаемых сущностей» или почему мы должны быть обоснованы в том, что теория является истинной (или почему мы должны рассматривать ее как удобный, хотя и необязательно истинный инструмент, например, для выдвижения новых успешных эмпирических предсказаний)? Все эти вопросы являются основными для реализма.

Однако в данном случае основной вопрос, который волнует нас, - это не вопрос о том, являются ли специальная или общая теория относительности истинными, а скорее вопрос о том, что мы получим в качестве основания для нашей способности познавать природу за пределами того, «как она открывается нам», приняв теорию относительности? Идея состоит не в том, чтобы использовать философию с целью «пролить свет» на физику, а скорее, наоборот, в том, чтобы использовать науку, в частности проблему существования теоретических «сущностей», для того, чтобы защитить реализм. Наша цель не в том, чтобы обратиться к обоснованию научных теорий, но в том, чтобы проанализировать, как эти теории могут служить в пользу реализма или антиреализма.